ГЕОРГИЙ УГРИН

Изображения Г. У. как святого в отличие от изображений его брата, прп. Моисея Угрина, встречаются крайне редко, поскольку почитание отрока в средние века и Новое время не получило развития. Однако его образ является неотъемлемой частью житийных циклов князей-страстотерпцев Бориса и Глеба (появились не позднее 2-й пол. XIV в. и создавались до XVIII-XIX вв.).

В композициях жития святых Бориса и Глеба Г. У.- один из неск. второстепенных персонажей; в соответствии с текстами агиографических памятников Борисоглебского цикла («Сказание, и страсть, и похвала святую мученику Бориса и Глеба», летописная повесть «О убьеньи Борисове») изображается как отрок или юноша, безбородый, с короткими волосами, в длинной или до колен рубахе, иногда с золотой гривной и, как правило, без нимба. Комментирующие тексты с указанием имени встречаются относительно редко; надписи с прозвищем Угрин, по-видимому, крайне редки или неизвестны. Т. о., облик святого обычно почти ничем не отличается от внешнего вида отроков, представленных в др. сценах циклов, и определяется только в связи с сюжетом. Судя по ранним житийным памятникам, отрока, находившегося со св. Борисом в шатре и не поименованного в текстах, отождествляли с Г. У. Впосл. мн. иконописцы могли изображать святого, не зная его имени, воспроизводя композиции имевшихся образцов; при этом в эпоху позднего средневековья Г. У. иногда называли Глебом.

В ряде ранних памятников Г. У. является одним из наиболее важных после князей-страстотерпцев действующих лиц; в его изображениях подчеркивается преданность св. Борису, Г. У. отводится роль доверенного лица, любимца и своего рода ученика, участвовавшего в молитве князя-мученика и прикрывавшего его своим телом. В этом отношении Г. У. уподобляется мч. Луппу - ученику вмч. Димитрия Солунского, изображаемому обычно с нимбом в житийных циклах этого святого (Смирнова. Заметки. С. 116-117). Как правило, в сценах жития акцентируется, что Г. У. был пронзен копьем одновременно с мч. кн. Борисом, хотя тексты «Сказания, и страсти, и похвалы...», «Чтения о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба» и летописной повести не дают безусловных оснований для такой интерпретации.

Наибольший интерес представляют изображения Г. У. на иконе святых Бориса и Глеба с 16 клеймами жития (кон. XIV в.) из Борисоглебской ц. в Коломне (ГТГ). Образ отрока - преданного слуги присутствует в 4 клеймах: моление св. Бориса и Г. У. в шатре (отрок с воздетыми руками стоит позади князя), предсмертный сон св. Бориса (Г. У. представлен охраняющим сон господина и поправляющим его ложе), беседа скорбящего князя с Г. У. (отрок подносит правую руку к лицу) и нападение убийц (совмещены неск. эпизодов: Г. У. представлен припадающим к телу св. Бориса, оплакивая его, убийцы пронзают их копьями, и один из них мечом сзади закалывает отрока; красные одежды Г. У. указывают на его мученическую смерть). Особенностью этого цикла является нарушение порядка повествования житийных текстов; 2 из 4 сцен - предсмертный сон св. Бориса (Г. У. изображен наклонившимся над ложем св. князя, к-рый видит во сне зверя наподобие волка) и изображение скорбящего св. Бориса с Г. У.- не имеют аналогий в др. циклах. При этом в обеих композициях Г. У. становится одним из важнейших действующих лиц, тогда как в «Сказании, и страсти, и похвале...» в 1-м случае он вообще не упоминается, а во 2-м говорится о неск. отроках, оставшихся со св. князем после того, как его покинула дружина. Клеймо с молящимся св. Борисом, к-рое, по положению в цикле, соответствует рассказу о его вечерней молитве, также дополнено изображением Г. У., хотя о нем не упомянуто в агиографическом тексте. Согласно реконструкции надписи к клейму с изображением убиения (Смирнова. Отражение лит. произведений. С. 316), в ней содержалось имя Г. У. («Убиша Бориса по[том Гео]ргию [отс]екоша [гл]аву»); в последней публикации иконы приведены сохранившиеся фрагменты текста без имени, лишь со словами: «оубиша Бориса […отс]екоша гла[ву]» (ГТГ: Кат. собр. Т. 1. № 58. С. 134). Во всех клеймах иконы фигура Г. У. выделена среди др. отроков воротником-оплечьем черного цвета - возможно, искаженным изображением золотой гривны.

Немного иной состав и иконографию имеют сюжеты с изображением Г. У. в житийном цикле Сильвестровского сборника 2-й пол. XIV в. (РГАДА. Ф. 381. № 53) и близкого к нему по составу Сборника XVI в. из собрания гр. А. С. Уварова (ГИМ. Увар. 628). В одной из сцен моления св. Бориса в шатре отрок представлен с раскрытой книгой в руках - эта особенность указывает на то, что миниатюра иллюстрирует рассказ «Сказания, и страсти, и похвалы...» о совершении утрени с чтением Шестопсалмия; при отсутствии фигуры сопровождавшего князя пресвитера книга в руках Г. У. подчеркивает его участие в молитве св. Бориса. В сцене нападения на св. Бориса св. отрок показан припадающим к сидящему князю-мученику, воины пронзают их копьями, из шеи слуги течет кровь, эпизод с отсечением главы отсутствует. Редкой особенностью Сильвестровского и Уваровского сборников (к-рая объясняется тем, что в этих рукописях содержатся иллюстрации к «Сказанию чудес святою страстотерпцу Христову Романа и Давида») является изображение Г. У. со свечой в композиции исцеления отрока вышгородского «градника» Миронега: Г. У. как заступник и участник акта исцеления обращается к князьям-страстотерпцам вместе с сидящим на земле больным отроком. В надписях к миниатюрам Сильвестровского сборника имя Г. У. не приводится. В Уваровском сборнике сюжет моления в шатре сопровождается надписью: «Святый Борис и Глеб молятся в шатре милостивому Спасу» (Г. У. ошибочно отождествлен со св. Глебом). Очевидно, такое неверное восприятие изображения отрока-страстотерпца привело и к появлению не имеющей объяснения в агиографических текстах композиции моления святых Бориса и Глеба перед образом Спасителя в клейме житийной иконы XVI в. из собора Покрова Богородицы на Рву (ГИМ).

В Лихачёвском сборнике посл. четв. XV - нач. XVI в. (СПбФИРИ РАН. Арх. Кол. 238 (Н. П. Лихачёв). Оп. 1. № 71) содержатся 4 миниатюры с изображением Г. У. Это 2 композиции моления в шатре (на одной из них кроме утирающего лицо св. Бориса и Г. У., прижавшего руку к груди, представлен средовек в шапке с поднятой к лицу рукой), сцена исцеления отрока (аналогична миниатюре Сильвестровского сборника) и уникальное изображение усекновения главы Г. У. (он представлен обезглавленным, рядом лежит отсеченная голова) с надписью, в к-рой указано его имя (здесь второстепенный житийный эпизод превратился в самостоятельную композицию гибели отрока-страстотерпца). Возможно, Г. У. представлен и в сцене убиения св. Бориса, куда включены фигуры 2 отроков на коленях.

В более поздних циклах количество сюжетов с участием Г. У. сокращается до 1 или 2. На иконе св. князей Владимира, Бориса и Глеба с 16 клеймами жития, 1-й четв. XVI в., из собрания Г. Д. Филимонова (ГТГ), клеймо с изображением отрока-мученика, защищающего св. Бориса от нападающих, в целом повторяет миниатюру Сильвестровского сборника, но, как и в клейме иконы из Коломны, здесь присутствует фигура воина, закалывающего мечом Г. У. Сцена моления в шатре более близка к коломенской иконе, но дополнена изображениями воинов и пресвитера, что позволяет видеть в ней иллюстрацию к тексту, где описано служение утрени в шатре князя. Важной особенностью иконографии обоих клейм является наличие у Г. У. гривны в виде широкого золотого обруча.

Те же композиции присутствуют и на иконе св. князей Владимира, Бориса и Глеба с 21 сюжетом из жития, 1545 г., из новгородской ц. святых Бориса и Глеба в Плотниках (ПИАМ), но имеют более лаконичный характер, сближающий их с клеймами иконы из Коломны (Г. У. стоит позади молящегося св. Бориса; падает на его простертое тело, повернув голову к убийцам; в поздней надписи указано имя отрока). 2 клейма с изображением Г. У. были включены в состав др. житийной иконы из той же церкви, очевидно XVI в. (не сохр.): молитва в шатре (в том же клейме - поход св. Бориса на печенегов) и убийство князя-мученика.

На житийных иконах XVII-XVIII вв. при сокращении числа сюжетов с участием Г. У. заметна тенденция к более точному иллюстрированию текстов; достаточно широкое распространение получает композиция усекновения главы св. отрока. На раме 2-й четв. XVII в. из собрания С. П. Рябушинского (ГТГ) изображение молящегося Г. У. отсутствует, но убиение св. Бориса и его отрока показано в 5 сценах, объединенных в 2 клейма (не считая отдельного изображения умерщвления св. Бориса в повозке). В 4-м клейме нападение на князя представлено в 2 эпизодах: воины пронзают копьями св. Бориса, ниже - Г. У., склонившийся к князю. В клейме 5 - воины и св. Борис, выбежавший из шатра, отроки, окутывающие тело князя саваном, воин, отрубающий голову Г. У., и воин, убивающий др. отроков князя. Г. У. показан с золотой гривной, но его одежды (длинная рубаха с золотыми поясом и подолом, плащ) отличаются от изображений в более ранних циклах.

Изображение отсечения главы Г. У. на иконе святых Бориса и Глеба с 20 клеймами жития (1-я треть XVII в.) из Троицкого мон-ря в Муроме (МИХМ) фактически заменяет остальные эпизоды убиения св. Бориса (большая часть клейм посвящена деяниям равноап. кн. Владимира); особенность композиции - гористый пейзаж и город вместо шатра, Г. У. лежит рядом со св. Борисом и протягивает руку к воину, занесшему меч.

Сюжет отсечения главы Г. У. включен в состав иконы «Св. князья Владимир, Борис и Глеб с 16 клеймами жития», кон. XVII - нач. XVIII в. (ГВСМЗ); в клейме Г. У. представлен дважды: молящимся вместе со св. Борисом и с пресвитером в шатре и припадающим к телу князя-мученика, когда воин мечом отсекает голову св. отроку. Последняя сцена - редчайший пример изображения Г. У. с нимбом (на нем помещена поздняя надпись, ошибочно определяющая отрока как св. Глеба).

Изображения Г. У. встречаются и в др. житийных циклах XVII-XIX вв.: на иконах «Св. князья Владимир, Борис и Глеб с 20 клеймами жития», 1-я пол. XVII в., и «Князья-страстотерпцы Борис и Глеб с 24 клеймами жития» (1700 г.) работы Е. Пономарёва (обе в собрании В. А. Бондаренко) - по 1-му клейму с сюжетом убиения св. Бориса и Г. У.; на створках 1673 г. из собрания Н. П. Лихачёва (ГРМ) - сцена убиения св. Бориса, где имя Г. У. указано в надписи; на раме с 14 клеймами, кон. XVII - нач. XVIII в. (ЯХМ), и др.